Термин «двойное принуждение» означает ситуацию, когда к человеку предъявляются противоречивые требования. Точнее, не просто противоречивые, а взаимоисключающие. Такие, что какое бы из них вы ни выполнили, другое будет не выполнено.
Но дело в том, что ситуация двойного принуждения предполагает, что оба требования обязательны к выполнению и вы все равно останетесь в проигрыше.
Подлинное двойное принуждение возможно только, если мы по тем или иным причинам не можем прекратить или всерьез изменить отношения с его источником. Оно по-настоящему опасно в семье, особенно в отношении родителей к детям. Существовало предположение, что двойное принуждение в детстве – один из факторов, ведущих к развитию шизофрении. Но даже без этого постоянное нахождение в ситуации двойного принуждения формирует не самые лучшие качества личности. Прежде всего, такая ситуация вызывает чувство собственной беспомощности. Ведь что бы мы ни делали, мы проигрываем! Какое бы требование ни выполнили, нами будет недовольна значимая для нас личность.
Обычно подобные требования исходят от близких людей, например, супругов. Еще хуже, когда «двойное принуждение» создается родителями. Ведь решить неразрешимую ситуацию, оставаясь в ее рамках, невозможно! Но ребенок не имеет и возможности разрешить ситуацию радикально, просто прекратив ее, пойдя на конфронтацию, объяснив «оппоненту» ситуацию, которую тот создает. Даже супруги далеко не всегда решаются на такое, предпочитая страдать, оказываясь «вечно виноватыми».
Очень мягкий пример двойного принуждения: «Кого ты больше любишь, папу или маму?» Конечно, эта дилемма безобидна – но представьте, что будет, если перед ребенком (полностью зависящим от родителей и эмоционально к ним привязанным) поставить подобный вопрос всерьез? Или как в классическом примере, когда отец, тиран и алкоголик, требует от детей относиться к нему как к любящему родителю. После того как требуемая модель поведения усвоена детьми, отец обвиняет их в неискренности. Обнаружив страх, дети продемонстрируют отцу, что он плохой родитель. Скрыв страх, они вызовут обвинения в неискренности. Выйдя за пределы «вилки» и попытавшись прямо указать на невыносимость ситуации, они рискуют навлечь на себя гнев родителя, от которого полностью зависят. Выходом может стать подавление страха, но это – выход нездоровый. И внутреннее напряжение может прорваться, например, в виде иррационального страха, фобии, иных психических нарушений, вроде бы прямо с отцом не связанных. Если двойное принуждение в детстве является нормой, человек не научается адекватному восприятию мира. Результатом может стать, например, эмоциональная отстраненность от мира (да и от самого себя) – в принципе, вполне понятный способ предотвращения «безвыходных» ситуаций.
Во взрослой жизни нам нередко предлагают выбрать между «любовью» не к папе и маме, а например, к маме и жене. В случае напряженных отношений между ними рациональным требованием к мужу (и по совместительству сыну) было бы помочь разрешить конфликтную ситуацию. Но чаще ему предъявляется совсем иной запрос, напоминающий тот, детский: кто тебе дороже – я или она? Если муж-сын не способен эмоционально отстраниться, если он не является безусловным главой семьи и позволяет давить на себя, он оказывается в той самой безвыигрышной ситуации.
На самом деле она может сохраняться долго, держа мужа-сына под постоянным давлением. Мало того, у него не может не копиться внутреннего недовольства собой, ведь его поведение противоречит еще и общепринятому «образу мужчины». Во что все это выльется – зависит от многих факторов. Ясно одно: ни душевного, ни физического здоровья мужчине это не прибавит, конфликтная же ситуация так и останется неразрешенной. И те, от кого двойное принуждение исходит, тоже проигрывают. Негативные эмоции «жертва» подобной манипуляции, конечно, подавляет, но ведь подавление – это удаление чувств из сознания.
Косвенно недовольство ситуацией проявляется эмоционально, на поведенческом уровне. Все это наращивает раздражение (ситуацией, собой, работой, жизнью в целом), затрудняет коммуникабельность, приводит к конфликтам по другим, казалось бы, поводам. Кроме того, инициатор «двойного принуждения» вполне может чувствовать, что причина напряженности в нем. Он может не осознавать того, что загоняет другого в безвыходное положение, но чувствовать собственную вину. А поскольку причина не осознается, вина может порождать что угодно: например, гнев. Мы не любим тех, перед кем виноваты…
К тому же инициатор не просто так загоняет близкого человека в ситуацию, из которой нет выхода. Велика вероятность того, что это вообще его способ взаимодействия и с другими, и с самим собой. А значит и к себе самому он предъявляет противоречивые требования. Откуда же взяться довольству жизнью, спокойствию и великодушию, если человек не может вырваться из им же самим выстроенных внутренних ловушек? И просто не умеет решать проблемы иначе, как ставя неразрешимо противоречивые задачи?
Но понять, заметить свои внутренние ловушки много сложнее, чем внешние. Независимо от того, ставим их мы или ставят нам. Заметили? Проанализировали? А дальше – думать над решением, ведь полдела уже сделано.
Источник