Остановись! Здесь царство смерти!
Жак Делиль
Уже во времена Античности на берегах Сены добывали известняк и гипс открытым способом. Римляне принесли с собой традиции каменного строительства, здания, возведенные из камня, гораздо лучше противостояли натиску времени, чем деревянные постройки. Любовь римлян к камню отразилась даже в латинском названии Парижа — Лютеция, которое, по одной из версий, происходит от латинского lucotis, то есть “белизна”, обозначающая цвет каменистых берегов Сены.
Парижские каменоломни — les Carriers de Paris — образовались в результате добычи известняка для строительства знаменитых дворцов и соборов. Первая разработка известняка началась ещё при Людовике XI. Со временем новые шахты начинают появляться всё дальше от центра Парижа (сейчас это улицы Сен-Жак, Гобелен и пригород Сен-Жермен-де-Пре). Общая протяжённость туннелей приблизительно от 187 до 300 км и площадь более 11000 кв. метров.
В эпоху Ренессанса жилые районы столицы Франции быстро разрастались и к XVII веку земли поверх Парижские катакомб попали уже в черту города. Поэтому возникла угроза обрушения многих мест Парижа. В 1777 году по приказу короля Людовика XVI была создана Генеральная инспекция каменоломен, существующая и сегодня. Работники этой инспекции более чем за 200 лет укрепили катакомбы, а в некоторых местах полностью предотвратили разрушения.
Почти в то же самое время, когда была создана знаменитая Инспекция, парижские каменоломни, получив еще одно, новое назначение, обрели и новое имя. Связано это было с другим царством тьмы, еще более далеким, чем бесконечные парижские подземелья, — царством смерти. В отличие от языческих убеждений древних римлян, устраивавших некрополи на пустынных территориях вне населенных городов, христианская традиция требовала захоронения усопших на священной, прилегающей к церкви, земле.
В средние века католическая церковь поощряла и разрешала хоронить усопших на землях, прилегающих к церквям, а так как большинство церквей находилось в городах, то и кладбища тоже располагались в городах. С XI века началось массовое захоронение на одном из крупнейших кладбищ Парижа, кладбище Невинных. Там были преданы земле: прихожане из девятнадцати церквей, люди умершие от бубонной чумы (50000 человек в 1418 году), тысячи жертв Варфоломеевской ночи (1572 г.) и сотни неопознанных тел. Кладбище стало местом упокоения для двух миллионов человек, где в одной могиле могли находиться до полторы тысячи останков. Иногда глубина захоронения достигала десяти метров, а уровень земли во многих местах поднялся до трёх метров.
К концу XVIII века ситуация стала настолько взрывоопасной — и с санитарной, и с криминальной (кладбища привлекали не самую добропорядочную публику) точек зрения, что назрела необходимость для принятия самых безотлагательных мер. Некрополь стал рассадником микробов, заразы и инфекций. В 1763 году парламентом Парижа был издан указ о запрете захоронения умерших внутри крепостных стен города, но окончательно это решение стало воплощаться в жизнь лишь в 1780-м, когда стена, отделявшая кладбище Невинных от домов, расположенных на соседней улице, не выдержав давления изнутри, обрушилась, заполнив подвалы домов останками умерших и чудовищным количеством грязи и нечистот. Знаменитая русская поговорка о мужике, который, пока гром не грянет, не перекрестится, оказалась в той же мере применима и к французским королям.
В 1785 году Государственный совет постановил перенести кладбище Невинных в бывшие каменоломни. Подземные “загробные хоромы” должны были быть оборудованы соответствующим образом — их надлежало украсить христианской символикой и соответствующими моменту фразами, напоминающими возможным посетителям о тленности и суетности жизни и величии и неизбежности смерти. С этого же времени за каменоломнями и закрепилось название “катакомбы” (от греч. cata — “под” и combe — “могила”) по ассоциации с римскими катакомбами, служившими местом захоронения, а иногда и молений первых христиан. С этого момента в главном городе Франции хоронить было больше нельзя.
В продолжение 15 месяцев каждую ночь конвои в чёрном вывозили кости, чтобы затем продезинфицировать, обработать и уложить в заброшенные карьеры
С самого начала планировал сделать подземные кладбища открытыми для посетителей. По его замыслу, все имеющиеся кости должны были быть сложены аккуратными валами, увенчать которые предполагалось рядами черепов. Однако наступившая вскоре смутная революционная эпоха не обошла своим “вниманием” и подземное царство. Перезахоронения стали хаотичными, останки зачастую просто сбрасывали в ближайшие шахты или колодцы, которые использовались когда-то для извлечения камня на поверхность. Также в катакомбах стали складывать тела новых умерших и казненных, что существенно осложняло подземную санитарную обстановку. Ведь изначально предполагалось перезахоранивать лишь древние останки, то есть фактически только сухие кости.
И, наконец, в начале XIX века, в катакомбах провели работы, во время которых был создан подземный некрополь, предназначенный для посещения широкой публики.
Подземный некрополь был богато украшен скульптурами и барельефами, выполненными как точная копия украшений дворца Пор-Маона, расположенного на одном из Болеарских островов. К сожалению, прекрасные скульптуры не пощадило ни время, ни «черные археологи», занимающиеся грабежами подземного кладбища, в настоящее время от скульптурных композиций не осталось ничего. До наших дней сохранились только барельефы, выполненные искусным мастером Декюром – ветераном армии французского короля Людовика XV, ставшего впоследствии одним из первых рабочих специально созданной Главной инспекции карьеров. И только эти старинные барельефы напоминают о старинном декоре парижских катакомб.
Со временем в катакомбах оказались останки деятелей королевской эпохи: министров Людовика XIV — Фуке и Колбера. После Реставрации монархии с кладбища Еррансис были перенесены останки Дантона, Лавуазье и Робеспьера, с Сен-Этьен-дю-Мон — Марата. С кладбища Сен-Бенуа сюда переместились кости сказочника Шарля Перро. Литературный мир “представлен” в подземельях костями Рабле (прежде захороненного в монастыре Августина), а также Расина и Блеза Паскаля (ранее они покоились в Сен-Этьен-дю-Мон). По иронии судьбы останки инициатора и организатора подземных захоронений — Шарля-Акселя Гийомо, равно как и его преемника и последователя — Эрикара де Тюри, в итоге также оказались в оборудованных ими же самими катакомбах, после того, как были закрыты кладбища Сент-Катрин и Сен-Бенуа.
Помимо сохранения бренных останков предков жителей парижские каменоломни использовались также и во многих других, гораздо более прозаических целях. В 1814 году скромный огородник по фамилии Шамбри совершил открытие, явившееся новой страницей в истории парижских катакомб. Шамбри как-то заметил что под воздействием темноты, влажности и прекрасного естественного удобрения под землей выросли великолепные шампиньоны. Забросив свой огород и все остальные дела, он полностью сосредоточился на выращивании шампиньонов и так преуспел на этом поприще, что вскоре многие предприимчивые парижане последовали его примеру. В 1845 году “подземное шампиньоновое производство” удостоилось внимания Королевского общества ортикультуры (выращивания овощей и фруктов) Парижа, возглавляемого главой Инспекции каменоломен того времени. До нашего времени выращивание шампиньонов остается традиционной отраслью французского сельского хозяйства.
Также в свое время подземные галереи, соединенные проходами с подвалами домов, использовались как пивоварни. Во время Всемирной Парижской выставки 1878 года в подземных галереях Шайо, напротив построенной специально к этой выставке Эйфелевой башни, было открыто кафе под названием “Катакомбы”. А во время проведения Всемирной Парижской выставки 1900 г. были оборудованы две большие экспозиции — “Подземный мир” и “Экспозиция горной промышленности”. Первая включала в себя воссозданные специально для этой выставки подземные диковинки со всего мира: египетские некрополи, гроты отшельников у Мертвого моря, могилу Агамемнона в Микенах, римские катакомбы, подвалы, где хранится шампанское, и даже пещеру Падирак во Франции с освещенными подземным озером, рекой и водопадом. Вторая же демонстрировала всем желающим принцип работы различных шахт — будь то угольные, золотодобывающие или соляные.
Нельзя не вспомнить и о другом, совсем не мирном, использовании каменоломен. Во время второй мировой войны на левом берегу Сены в одной из каменоломен был оборудован заключавший в себе сверхсекретный штаб армии оккупантов особый бункер. Велико бы было удивление нацистских секретных служб, если бы им в свое время удалось узнать, что всего лишь в 500 метрах от этого потайного объекта во время освобождения Парижа в августе 1944 года располагался штаб лидеров движения Сопротивления. В годы “холодной войны” в подземных галереях Парижа были оборудованы бомбоубежища на случай ядерной атаки.
Рассказ о подземном царстве Парижа был бы неполным, если не упомянуть тех людей, которые избрали этот темный таинственный мир местом проведения своего свободного времени, а порой — и постоянного обитания. Каких только легенд не ходило и не ходит до сих пор о подземных жителях французской столицы.
Под Парижем всегда бродили люди: кто — из праздного любопытства, кто — по каким-то своим, лишь им ведомым, причинам. Репутация у парижских катакомб — далеко не самая лучшая. Подземные галереи — это место встреч людей, называющих себя катафилами. Это люди, увлеченные историей подземного Парижа, сохранением его наследия и традиций. В отличие от первых “завсегдатаев” подземного царства нынешние катафилы располагают точными планами и прекрасно ориентируются на местности. Кроме того, среди катафилов немало знатоков истории каменоломен, которые подробнейшим образом изучали исторические архивы города.
У катафилов существуют свои ритуалы и традиции. Например, каждый уважающий себя катафил регулярно пишет так называемые “трактаты”. Как правило, это — небольшие послания, часто в форме комиксов, призывающие уважать и охранять катакомбы, рассказывающие какие-то забавные истории из жизни автора или даже его абстрактные философские размышления. Обычно катафил делает несколько копий каждого трактата, которые потом прячет в укромных местах в подземных галереях. Найденные же “произведения” являются весьма серьезным объектом коллекционирования.
Помимо катафилов под Парижем можно встретить так называемых “туристов”. В отличие от обычных, наземных, туристов подземными являются, как правило, парижане или жители пригородов, друзья и друзья друзей катафилов, наслышанные о подземных красотах города и пожелавшие увидеть их собственными глазами. А поскольку, чтобы попасть в подземные галереи, необходимо знать, где располагаются входы, то “туристам” волей-неволей приходится пользоваться услугами катафилов. Последние относятся к “туристам” весьма скептически, поэтому среди проводников из числа катафилов хорошим тоном считается в качестве посвящения в тайны катакомб оставить любопытствующих в одиночестве в полной темноте подземных галерей на несколько часов — чтобы они потеряли излишнюю самоуверенность и прониклись неподдельным уважением к подземному миру и его обитателям.
Несмотря на кажущуюся стабильность и незыблемость парижских каменоломен, само их существование находится под угрозой. И причин тому несколько. Многочисленные подземные воды, которыми богата эта местность, размывают основание и укрепления катакомб. К тому же, если первые архитекторы и инженеры Инспекции каменоломен, проводящие укрепительные работы, руководствовались как практическими, так и эстетическими соображениями, стараясь обеспечить стабильность поверхности и сохранить при этом красоты подземных галерей, то с конца XIX века и до нашего времени во главу угла ставятся исключительно практические и финансовые соображения. Вследствие этого проблема укрепления вызывающих опасение участков подземной сети решается, как правило, самым радикальным способом — все подземное пространство заполняется бетоном. В результате таких мер полностью перестали существовать гипсовые каменоломни севера Парижа. Таким образом, с лица Земли, вернее, из ее глубин, исчезают уникальные памятники истории. Площадь парижских подземелий сокращается год от года. Кто знает, возможно, в не таком уже отдаленном будущем катакомбы станут еще одной красивой, но навсегда исчезнувшей тайной Города Света.