— Знаешь, какое качество меня восхищает в русских? — неожиданно спрашивает меня друг нашей семьи Жан-Робер во время ужина.
— Какое? — оживилась я, мне всегда приятно поговорить о России не сквозь призму политики. Мнение Жан-Робера мне интересно, он повидал много русских, потому что работал в России в 70-х, и в начале 2000-х годов (на «Москвиче», а затем на «Рено»).
— Угадай? — французские мужчины, как дети — обожают играть в «угадалки».
Я начинаю перечислять: Гостеприимство? Широта души? Смелость? Щедрость? Выносливость?… На все это он кивает, но при этом говорит, что я так и не назвала главного.
Наш разговор прерывает его жена Моник, мы переключаемся на другую тему, а вопрос так и остается без ответа.
Спустя пару дней я гуляю с собакой вместе с Маите. Она учитель математики на пенсии, и тоже имела возможность узнать наших людей поближе, потому что вместе со своим мужем Мишелем работала в школе для детей французов в Москве в 1993-96 годах. Рассказываю ей о незавершенном разговоре с Жан-Робером и спрашиваю: а тебе, какое качество тебе больше всего нравится в русских?
Маите задумывается на мгновение, а потом уверенно говорит «débrouillardise» (произносится «дэбруйардиз»). Слово слышу впервые, но о его примерном значении легко догадываюсь, так как знаю глагол débrouiller (дебруйе), означающий «распутывать», «справляться», «выходить из затруднения». Проверяю в словаре телефона — точно «дэбруйярдиз» — это находчивость, смекалка, выпутывание из затруднения. «Мы с Мишелем постоянно восхищались этим качеством русских», — продолжает Маите и приводит мне десяток примеров.
Я шлю СМС Жан-Роберу «débrouillardise?» и тут же получаю ответ: «Ну наконец-то ты догадалась!»
Рассказываю сыну-студенту, а он смеется: ну а я бы сразу ответил правильно на этот вопрос.
Почему? Да потому что мне с первого месяца жизни во Франции всегда говорили, что я как настоящий русский — обладаю повышенной находчивостью, смекалкой и изобретательностью.
Первый раз мне это сказали, когда я починил кофемашину в лицее. Она два дня не работала, но все терпеливо ждали, когда придет вызванный специалист (а специалисты во Франции на вызовы не торопятся), и ждать надо было еще два дня. Я открыл кофемашину и увидел, что там один проводок отошел, я его поправил, и машина заработала.
Так я получил большой плюс в карму от сотрудников столовой и директора. Кстати, директор меня спросил: Андрей, а что, тебе уже доводилось чинить кофемашины, знаешь, как они устроены? Я говорю: «Нет, открыл ее впервые». На что директор изумленно: «Ну а как же ты решился ее открыть, если не знаешь, как она устроена?»
Как-как… не знаю как!!! Просто предположил, что проблема может заключаться в мелочи, и ее можно решить быстро и легко, не дожидаясь специалиста. У меня встречный вопрос: почему никто из них не сделал попытку открыть и посмотреть?
Видимо за ту починку кофемашины мне простили устройство для сушки, собранное из компьютерного вентилятора. С его помощью я досушивал в своей комнате в интернате полусырую колбасу чорризо, которой нас с моим соседом угостили. Включенное устройство обнаружила уборщица… На ковер к директору, меня, как полагается, конечно, вызвали. Но когда он показывал мне видео, которое сняла уборщица, обнаружившая криминал, он еле сдерживал смех, и говорил, что оставлять включенными электроприборы, конечно строго запрещено, но моя находчивость его восхищает, а видео сохранит и будет показывать друзьям. А еще говорил, что никогда меня не забудет, потому что никому бы не пришло в голову сушить колбасу при помощи вентилятора от компьютера. А потом добавил, что уже слышал, что все русские очень изобретательны, но теперь убедился на собственном опыте.