Сегодня мы считаем само собой разумеющимся, что определенные участки мозга отвечают за те или иные аспекты нашего поведения. Однако, в начале девятнадцатого столетия ученые только еще приближались к самому грубому, первоначальному пониманию функций мозга. Все изменилось, причем самым драматическим образом, в тот роковой день в 1948 году, когда железный прут пронзил мозг молодого бригадира строителей железной дороги по имени Финеас Гейдж.
Это был обычный рабочий день, и Гейдж со своей бригадой занимались взрывными работами, прокладывая с помощью взрывчатки путь для железнодорожной линии в город Кавендиш, штат Вермонт. Работа была довольно простой, хотя и немного опасной: он бурил в породе отверстие, или шпур, закладывал туда заряд взрывчатого вещества, затем уплотнял его с помощью трамбовки и засыпал сверху песком.
В какой-то момент он оставил трамбовку в отверстии и отвернулся на секунду, чтобы взглянуть на остальных рабочих, а затем вернулся к работе. И в этот момент металлическая трамбовка случайно ударила по камню и высекла искру, от которой загорелся порох и произошел взрыв.
Результат был катастрофическим: трамбовка, то есть металлический лом длиной около метра, диаметром приблизительно 3 сантиметра и весом 6 килограммов под действием взрывной волны полетел вверх и попал прямо в голову Гейджа. Он вошел через левую щеку, вспорол глазницу и выбил верхнюю часть черепной коробки, уничтожив на пути всю мозговую ткань. Это был не лучший день в жизни Финеаса Гейджа, мягко говоря.
Однако, вот что на самом деле поразительно: Гейдж не только не умер в тот же момент, но, судя по всему, даже не потерял сознание. Когда он самостоятельно добрался до врача, он шел на собственных ногах и был даже в состоянии продемонстрировать недюжинное остроумие, сказав что-то вроде «здесь, похоже, достаточно работы для вас, доктор».
Фактически именно личность Гейджа обеспечила ему место в истории науки. Доктор, Джордж Мартин Харлоу, лечил потерявшего один глаз Гейджа на протяжении нескольких месяцев, и постоянно делал записки о специфических личностных изменениях, которые он наблюдал у своего пациента.
По словам доктора Харлоу, те, кто был знаком с Финеасом до этого ужасного случая, говорили, что прежде он отличался уравновешенностью, был «проницательным и умным профессионалом, очень энергичным и настойчивым в выполнении всех своих планов». Но после травмы мозга он стал совершенно другим. Гейдж просто «перестал быть Гейджем».
«Он постоянно возбужден, ведет себя неуважительно, и время от времени позволяет себе грубейшую ненормативную лексику, что прежде никогда не было ему присуще, – писал Харлоу в своем научном докладе для Массачусетского медицинского общества. – Он не выказывает уважения своим товарищам, демонстрирует нетерпимость к любым ограничениям и рекомендациям, которые противоречат его желаниям. Порой Гейдж проявляет вполне уместное упорство, но при этом бывает капризен и нерешителен, разрабатывает множество планов на будущее, которые забрасывает, так и не приступив к их осуществлению, а взамен придумывает новые, которые представляются ему более реалистичными».
Одним словом, тяжелейшая травма мозга привела к изменениям в личности Финеаса Гейджа. Наука никогда не сталкивалась с подобным феноменом прежде.
«Если мы говорим о фундаментальной нейробиологии и о взаимосвязи между структурным повреждением головного мозга человека и определенными изменениями в его поведении, эта история является исходным пунктом, – говорит невролог из Гарварда Аллан Роппер. – Здесь речь идет об одном сегменте мозга, все вполне очевидно, и изменения характера наблюдались поистине ошеломляющие».
Это делает случай Гейджа идеальным примером для иллюстрации той определяющей роли, которую мозг играет в особенностях личности.
С тех пор нейробиологи множество раз возвращались в тот роковой день в 1848 году, чтобы проанализировать травму Гейджа с использованием все более новых и совершенных технологий. Так, в сороковых годах двадцатого века один невролог создал диаграмму черепа, чтобы определить точный путь злополучной стальной трамбовки через мозг.
В восьмидесятые годы ученые сделали то же самое, но уже с помощью компьютерной томографии мозга Финеаса Гейджа, а в девяностые они сделали это снова, но уже с использованием трехмерных компьютерных моделей. Наконец, в 2012 году исследователи объединили компьютерную и магнитно-резонансную томографию для создания карты нейросетей мозга, затронутых в результате несчастного случая.
После несчастного случая Финеас Гейдж прожил еще двенадцать лет и даже оправился от большинства изменений личности, прежде чем умер от приступа, который, по всей вероятности, все же был связан с его травмой. Но этот трагический сентябрьский день полтора столетия назад до сих пор все еще отдается эхом. Сегодня нейробиологам известно, что игроки Национальной футбольной лиги сталкиваются с изменениями личности, депрессиями и даже симптомами деменции из-за сотрясений мозга, полученных на игровом поле.
Такие знаменитости как Гэри Бьюзи и Трейси Морган, которых знали миллионы людей именно благодаря особенностям их личности, резко изменились после дорожно-транспортных происшествий, сопровождавшихся черепно-мозговой травмой. Повреждения мозга могут случиться у любого человека, и медицинской науке удалось глубже проникнуть в тайну и понять их последствия, благодаря Финеасу Гейджу.