Многим известна история печальной любви Данте (средневекового поэта XIII-XIV века) к даме сердце Беатриче. Однако редко упоминается, что Беатриче была замужем, а у Данте была жена и трое детей. А может, Беатриче и не существовало? Ее биография, описанная в книге Данте «Новая жизнь» (La Vita Nuova) не нашла точного подтверждения в исторических документах. Возможно, поэт просто написал роман от первого лица, наделив героя своими чертами.
Здание при церкви Орсанмикеле с мемориальной доской-портретом Данте
Не хочется портить красивую легенду, лучше представить как эта романтическая история могла произойти, если верить роману Данте «Новая жизнь». Улицы Флоренции к этому располагают. «Если это неправда, то хорошо придумано» — гласит итальянская пословица.
Данте Алигьери принадлежал к знатному роду, который славился со времен Римской империи, его предки были основателями Флоренции.
Итак, история любви Данте к Беатриче согласно повествованию «Новая Жизнь» началась, когда Данте было 9 лет. Данте, когда был с отцом в гостях, увидел красивую девочку, которая была младше его на год.
«Так предстала она предо мною почти в начале своего девятого года, я уже увидел ее почти в конце моего девятого. Появилась облаченная в благороднейший кроваво-красный цвет, скромный и благопристойный, украшенная и опоясанная так, как подобало юному ее возрасту».
Образ маленького ангела не покидал Данте долгие годы, спустя 9 лет он снова встретил Беатриче на мосту Санта-Тринита во Флоренции. Это случилось предположительно в 1283 году.
«Данте встречает Беатриче на мосту Санта-Тринита» в представлении Генри Холидея (XIX век). Художник символически изобразил спутниц Беатриче в образах распутства и целомудрия.
Вот как романтично описывает эту историю Данте: «Когда миновало столько времени, что исполнилось ровно девять лет после упомянутого явления Благороднейшей, в последний из этих двух дней случилось, что чудотворная госпожа предстала предо мной облаченная в одежды ослепительно белого цвета среди двух дам, старших ее годами.
У моста Санта-Тринита
Проходя, она обратила очи в ту сторону, где я пребывал в смущении, и по своей несказанной куртуазности, которая ныне награждена в великом веке, она столь доброжелательно приветствовала меня, что мне казалось — я вижу все грани блаженства. Час, когда я услышал ее сладостное приветствие, был точно девятым этого дня. И так как впервые слова ее прозвучали, чтобы достигнуть моих ушей, я преисполнился такой радости, что, как опьяненный, удалился от людей; уединясь в одной из моих комнат, я предался мыслям о куртуазнейшей госпоже».
Беатриче на картине Marie Spartali Stillman, 1895
Данте посвящает стихи своей прекрасной даме:
Влюбленным душам посвящу сказанье,
Дабы достойный получить ответ.
В Аморе, господине их, — привет! —
Всем благородным душам шлю посланье.
На небе звезд не меркнуло сиянье,
И не коснулась ночь предельных мет —
Амор явился. Не забыть мне, нет,
Тот страх и трепет, то очарованье!
Мое, ликуя, сердце он держал.
В его объятьях дама почивала,
Чуть скрыта легкой тканью покрывал.
И, пробудив, Амор ее питал
Кровавым сердцем, что в ночи пылало,
Но, уходя, мой господин рыдал.
В третий раз поэт встречает Беатриче в церкви, но не может объясниться. Поэт стесняется чувств и ведет себя глупо. Пытаясь разыграть равнодушие к Беатриче, он настойчиво ухаживает за другой дамой, которая становится его «завесой».
Хитрый поэт все предусмотрел: «Дама, благодаря которой я так долго скрывал мою любовь, должна была покинуть упомянутый город и отправиться в дальние края». Данте эмоционально привязался к подруге, и даже навещал ее в другом городе и присылал стихи.
Дом Данте во Флоренции
Этот случай характерен для «рыцарской эпохи», когда поэт воспевал в стихах чистый образ дамы сердца, а при этом находил утешение в объятиях особы легкой морали.
Гордая Беатриче, узнав о таком поведении Данте, была возмущена и не желала больше любезничать с ним.
«Из-за невоздержанных толков, казалось порочивших меня, Благороднейшая, будучи разрушительницей всех пороков и королевой добродетели, проходя, отказала мне в своем пресладостном привете, в котором заключалось все мое блаженство. И, несколько удаляясь от того, что я хочу поведать, я объясню, какое благотворное влияние ее приветствие имело на меня» — сокрушался поэт.
Мост Санта-Тринита в наши дни
Лишь о любви все мысли говорят,
И столь они во мне разнообразны,
Что, вот, одни отвергли все соблазны,
Другие пламенем ее горят.
Окрылены надеждою, парят,
В слезах исходят, горестны и праздны;
Дрожащие, они в одном согласны —
О милости испуганно твердят.
Что выбрать мне? Как выйти из пустыни?
Хочу сказать — не знаю, что сказать.
Блуждает разум, не находит слова,
Но, чтобы мысли стали стройны снова,
Защиту должен я, смирясь, искать
У Милосердия, моей врагини.
Потом Данте снова встречает Беатриче на брачном пиру, среди подруг невесты. 1855
Боясь, чтобы другие не заметили мой трепет, я поднял глаза на дам и увидел среди них Беатриче. Тогда столь сокрушены были мои духи силою, которую Амор получил, увидев меня столь близко от благороднейшей госпожи, что в живых остались лишь духи зрения, но и они пребывали вне их органа, ибо Амор соизволил оставаться в их благороднейшем месте, дабы видеть чудотворную госпожу. И несмотря на то, что я стал другим, чем был ранее, я испытал великую боль, которую причиняли мне малые духи, горько стенающие и говорившие: «Если бы Амор не изгонял нас своими молниями из наших мест, мы могли бы остаться и видеть чудесное явление этой дамы, подобно другим равным нам, присутствующим здесь».
Видя смущение поэта, Беатриче с подругами посмеялась над ним.
«И я говорю вам, что многие из дам, заметив, как я изменился, начали смеяться надо мной вместе с Благороднейшей. Тогда друг мой, желавший мне добра и обманутый в своих ожиданиях, взял меня за руку, увел от взоров этих дам и спросил, что случилось со мной. Когда я пришел в себя и возродились мои поверженные духи, а изгнанные вернулись в свои владения, я сказал моему другу: «Ноги мои находились в той части жизни, за пределами которой нельзя идти дальше с надеждою возвратиться».
«Любовь Данте», Рис. Россетти Данте Габриэль, XIX век
Оскорбленный Данте вернулся домой и написал печальное стихотворение.
С другими дамами вы надо мной
Смеетесь, но неведома вам сила,
Что скорбный облик мой преобразила:
Я поражен был вашею красой.
О, если б знали, мукою какой
Томлюсь, меня бы жалость посетила.
Амор, склонясь над вами, как светило,
Все ослепляет; властною рукой
Смущенных духов моего сознанья
Огнем сжигает он иль гонит прочь;
И вас один тогда я созерцаю.
И необычный облик принимаю,
Но слышу я — кто может мне помочь? —
Изгнанников измученных рыданья.
Данте не искал больше встречи с Беатриче, но он его страданиях знал весь город.
Однажды на пиру одна умная благородная дама задала поэту точный вопрос: «Какова цель твоей любви, если не можешь выдержать присутствия твоей дамы? Скажи нам, так как цель такой любви должна быть необычной и небывалой».
Беатриче, Рис. Россетти Данте Габриэль, XIX век
Поэт ответил: «О дамы, целью моей любви раньше было приветствие моей госпожи, которая, конечно, вам известна.
В приветствии этом заключались все мои желания. Но так как ей угодно было отказать мне в нем, по милости моего владыки Амора, мое блаженство я сосредоточил в том, что не может быть от меня отнято».
Дамы удивились его словам: «Мы просим тебя, чтобы ты сказал нам, где пребывает твое блаженство»
Данте произнес: «В словах, восхваляющих мою госпожу».
Тогда обратилась к нему та, что начала разговор:
«Если сказанное тобой — правда, те стихи, которые ты посвящал ей, изъясняя свое душевное состояние, были бы сложены иначе и выражали бы иное»
Тут поэт не смог возразить: «Тогда, размышляя об этих словах, я удалился почти пристыженный и шел, говоря самому себе: «Если столь велико блаженство в словах, хвалящих мою госпожу, почему иною была моя речь?»
Смерть Беатриче или «Ведение Данте». Рис. Россетти Данте Габриэль, XIX век
В «Новой жизни» Данте описывает душевные метания своего лирического героя. Он так и не решается объясниться с Беатриче. Однажды ему снится страшный сон, он окружен мрачными призраками, которые твердят «Ты умер!». Среди теней появляется друг и произносит: «Разве ты не знаешь: твоя достойная удивления дама покинула этот век».
«Годовщина смерти Беатриче» Данте Габриэля Россетти
Оплакивая Беатриче, Данте пытается вернуться к жизни. Его внимание привлекает яркая дама общества, но земные чувства слабы перед любовью к умершей Беатриче.
Не одолеть мне силу воздыханья —
Мне каждое — увы! — не удержать,-
Глаза побеждены и созерцать
Не могут видящих их состоянье.
В моих глазах теперь лишь два желанья:
Лить слезы и страданье показать.
Амор на них кладет свою печать —
Вокруг венцы от горечи рыданья.
Так помыслы, исполненные муки,
Упорствуют и в сердце восстают.
И Бог любви измучен их тоской.
Но скорбные рыдают и поют:
Мадонны имени в них слышны звуки
И много слов о смерти всеблагой.
Лирический герой Данте решает служить своими стихами прекрасной Беатриче. Ее светлый образ потом явится читателю в «Божественной комедии».
А теперь, дорогой читатель, вернемся к биографии Данте. Как уже было упомянуто, он был женат. Его супругой стала благородная дама Джемма Донати, которая принадлежала к семье политических конкурентов Данте (он поддерживал партию Черки). Подробности их отношений неизвестны, точно можно отметить, что в 1301 году у супругов уже было трое детей – два сына и дочь. Возможно, он женился после смерти Беатриче.
Мемориальная доска с портретом Данте
Политический клан, который поддерживал Данте потерпел поражение, и его сторонники были приговорены к изгнанию. Эта участь постигла Данте, он отправился в изгнание вместе с партийными товарищами. Джемма с детьми осталась во Флоренции. Она получила наследство от отца, которое дало достаточные средства для существования.
Не стоит осуждать жену, которая не разделила изгнания с мужем. В средневековье изгнание означало скитания и нищету. Наверняка, супруги не желали обрекать своих детей на страдания. Изгнание в древности — не современный переезд из города в город с чемоданом и банковскими картами в бумажнике.
В родной город Данте больше не вернулся. К счастью, в последние годы жизни поэта дети не оставили отца-изгнанника, они втроем поселились рядом с ним в Равенне.