29 мая 2018 года Служба безопасности Украины сообщила, что в Киеве было совершено покушение на российского журналиста Аркадия Бабченко и он убит. Уже на следующий день было объявлено, что это была инсценировка, устроенная для того, чтобы выйти на заказчиков преступления.
Аркадий Бабченко и президент Украины Петр Порошенко
Аркадий Бабченко, выйдя к журналистам целым и невредимым, в первую очередь извинился перед своей женой Ольгой, которая, как выяснилось впоследствии, была в курсе происходившего. Сама Ольга от комментариев прессе отказывалась. Изданию Newsru.co.il удалось поговорить с ней через полтора месяца после инсценировки убийства. Мы выбрали из этого интервью пять главных цитат.
О том, как Ольга узнала о готовящейся инсценировке
Мы с Катей как раз были в Киеве. Аркадий пришел с работы, было часов 11 вечера или даже позже, у него по пятницам был поздний эфир. Пришел, открыл холодильник, достал бутылку шампанского и говорит: «Пей». Поскольку за 20 лет совместной жизни такого ни разу не было, я поняла, что что-то случилось. Спросила его. Он говорит: «Давай сначала выпьем». Мы выпили по полбокала, и он мне все рассказал. Сказал, что к нему приходили сегодня на работу сотрудники СБУ и рассказали, что на него готовится покушение. Они предъявили ему доказательства, и Аркадий им, конечно, поверил, потому что оснований не верить Службе безопасности Украины у него нет.
<…>
И Аркадий сразу сказал мне, что уже принял решение. Я, естественно, с ним согласилась.
О дне «спецоперации»
Потом мы где-то минут 30, кажется, ждали киллера. Аркадий лежал, мы болтали. Он просил меня его сфотографировать, я отказывалась и говорила, что не хочу вообще в телефоне чего-то подобного. Нервы были на пределе, конечно. Мы старались разрядить обстановку. Я делала приседания и репетировала. Больше всего я боялась забыть наш адрес, который должна была назвать службам спасения. Я же там не жила толком, и часто путала номер квартиры, когда к нам приходили друзья.
<…>
Потом открылась дверь (мы оставили ее незапертой) и на пороге появился Цымбалюк. Я высунула нос из ванной, было очень страшно. Проносились мысли мол, а вдруг это настоящий убийца… В общем, я увидела Цымбалюка. Он сказал Аркадию: «Доброго здоровьичка». Аркадий ответил: «И вам не хворать». Цымбалюк постоял на пороге пару секунд и ушел.
О вечере после «убийства», но до «воскрешения»
Мы приехали <…> достали какой-то алкоголь, они вспоминали Аркадия. Я накапала всем валерьянки и валокордина. Не дети уже все, мне было страшно, что кому-то станет плохо. А Катя боялась выйти из комнаты. Она переживала, что друзья на нас обидятся, когда узнают, и не будут с нами общаться. Я ее заверила, что друзья все поймут. Потом говорит: «Но, мама, я не могу специально плакать. А папа же как бы умер». Я ей сказала, что она по сценарию якобы пока ничего не знает, и ей можно не плакать. Ну, она выдохнула, конечно. И когда я вышла к друзьям и сказала, что не смогла сказать Кате правду и соврала, что папа в больнице, они тоже выдохнули.
О реакции родственников и знакомых на «убийство» и «воскрешение»
А потом пошли звонки. Я плакала, мне звонили и писали друзья и знакомые. Правда, некоторые люди не поняли. Были родственники, которые очень обиделись, подумав, что мы предатели, поскольку ничего им не рассказали. Кто-то говорил, что все это театр, и никакого покушения не было.
<…>
Аркадий еще пытался какое-то время разжевывать, ему было больно, он переживал, почему люди не могут этого понять. Это же обычная практика, не он первый и не он последний. И если люди не верят человеку с такой незапятнанной репутацией как у Аркадия…
В ночь на вторник мы с Аркадием уже, конечно, не спали. Но когда и в обед никто не позвонил, мы расслабились и решили, что у нас есть еще один день. И через полчаса раздался звонок. Ну и тут я поняла, что обратного пути нет. Знаете, это как роды, когда ты понимаешь, что процесс уже не остановить.
NEWSRU.CO.IL