В одном из трэндов возникла и забилась человеческая мысль — Совок был настолько серым и унылым, что даже авторы подцензурных и самых-самых официальных кинокартин не могли ничего с этим поделать. Мол, не могли показывать свет там, где была одна гнусь да одинокая тусклая лампочка под потолком чугуниевого сортира. Ему поддакнул собеседник — многочисленные кинофильмы про беспросвет появились в брежневские времена, когда подобные кино-депрессанты перестали считаться вредительством и клеветой на Советскую Власть. Там можно было спорить вечно. Хотя бы по поводу депрессивного кино, появившегося аккурат в 1970-х. Просто до этого некому и незачем было иметь уныло-умное лицо и большую-пребольшую фигу в кармане импортного пальто. В 1960-х интеллигенция делала большое дело, а не бухала под гитару и Севу Новгородцева по замусоренным кухням.
Да и не все фильмы показывали тоску — в «Любовь и голуби» или в том же «Служебном романе» жизнь весьма кучерява и забориста. Но, конечно же, есть кинофильмы, в которых есть эта беспросветная тоска. Что же касаемо подростков, носящих на футболках всякие надписи из серии ‘I love USSR’, так они завсегда имеют в виду эпоху Сталина, которая для них плавно перетекает в эпоху Гагарина. Некоторые юные чегевашки вообще уверены, что человека в Космос запустил именно товарищ Коба, а из советских фильмов они смотрели только «Неуловимых мстителей» и «Гардемарины, вперёд!» В общем, давайте составим «список финалистов» из 3-х фильмов, в которых действительно показан унылый Совок, тот самый — с невозможностью, с безнадёгой, с ощущением конца времён. У кого больше — s’il vous plaît. Но! Нельзя называть кино-грязюку, созданную после 1988 года. Точка невозврата — «Маленькая Вера».
На первом месте — «Полёты во сне и наяву» (1982). Перегоревший и потускневший (а также поюзанный жизнью и потрёпанный мелким развратом) интеллигент-неудачник мечется по городу — как в тесной и не слишком-то красивой клетке. Провинциальный быт, контора (скорее всего, проектирующая никому не нужную фигню, зато сверх плана), рано увядшая жена и нахальная, наивная любовница с модным о ту пору именем Алиса. Дочка, которой уже особенно-то никто и не нужен, ибо привыкла. Типичный лайф-стайл позднесоветского интеллектуала. Ощущение, что главный герой — Сергей Макаров — не может вырваться из этого вечно-серого мира, как из Города Зеро. Или, как хрестоматийные три сестрицы, кричавшие «В Москву — в Москву!», но так и не сдивнувшиеся ни на миллиметр. Ощущение, что в этом городке — всегда осень, которая иногда лениво перетекает в такую же слякотную, свинцовую зиму. А вот, чтобы лето или там искрящаяся новогодняя зима — ан нет.
В Перестройку много и надрывно говорили о растоптанных надеждах и загубленных мозгах. В принципе, наверное, правда. Персонаж Янковского — бывший умный человек, который, скорее всего, был светочем и даже немножечко гением. И в 1960-х пыльная контора с кульманами являлась эдаким прототипом НИИ в «Понедельнике…», а сейчас — любовный многоугольник и нежелание трудиться. Обшарпанный, забытый властями город, а по ночам — довольно вкусная интеллектуальная жизнь в узком кругу творческой интеллигенции. Единственный луч света в этом тёмном царстве — компания, собирающаяся в мастерской местного скульптора, а ещё вот этот мальчик-с-магнитофоном в исполнении молодого и потрясающе красивого Олега (чуть не сказала — Костика) Меньшикова. Но это уже другие люди из иного поколения — они плавно и неумолимо перетекут в соловьёвскую «АССУ», затребуют перемен, и потом, на излёте тысячелетия взвоют о Прекрасном Далёко, потому что том самом пыльном (но таком родном и уютном) НИИ откроется бойцовский клуб.
В том же самом городе, но на соседней улице, стояла школа, в которой учились обычные, страшно обычные дети. У них была совершенно никакая учительница и вечно-занятые родители. А иной раз — и родителей не было: до такой степени они оказывались заняты. Как, например, у главной героини повествования — у Леночки Б. по прозвищу «Чучело» (1983-1984) Детям отчаянно скучно — они крутят музыку, треплются о шмотках, подтравливают друг друга и мечтают о Москве, где вот уж точно — всё по-другому. И нет этого провинциального, малоэтажного быта с разрушающимися историческими красотами, а есть солнце и стеклянные эркеры, а в Детском Мире — море ГДР-овских кукол и прочих прелестей бытия. Их родители — это герои из «Полётов во сне и наяву», запутавшиеся в отношениях и в поиске своего места. И вот дедушка-Бессольцев, которому вообще долгое время была безразлична внучка, ибо главное — это картины, духовное…! А дети вырастут сами, как полевые цветы.
Но если взрослым людям для эмоциональной встряски нужна типа-любовь-морковь (лучше, если молодая да щедрая), то для деток лучшим выбором является поиск врага. Им, в принципе, не так важен объект для травли. Они даже где-то рады, что Чучело оказалась предателем — хрен с нею, с Москвой. Зато здесь — острота переживания и острота гона. Это пока родители кемарят по НИИ-шным стекляшкам и перевыполняют недовыполнение плана по расклёпке шпал и добыче железобетона (чтобы потом сделать из него сопромат). Пока Слава КПСС! при отсутствии веры в КПСС. И тоже в кадре — удушающая (хотя и вполне влажная) осень. Опять всё те же давящие небеса, равнодушные толпы туристов, обшарпанный мир. Мир, до которого никому нет дела. В 1990-е тут начнутся «Жмурки» и раздел имущества вчерашних партократов. А девочка Марина (дочь парикмахерши) так и не попадёт в Москву, потому что там её никто не ждёт.
Третий фильм, хотя и был снят в 1960-е, но почему-то, вопреки логике, состряпан в серо-скучных тонах и не оставляет никаких шансов на Светлое Будущее. Это — «Зигзаг удачи» (1968). В кадре, опять-таки, провинциальный город. Да-да. Скорее всего, тот самый. Но герой «Полётов…» ещё не знает, что он не нужен, а дети из «Чучела» ещё не родились. Только что отгремели свадьбы их родителей…! В кадре — ненормальная ситуация, вернее — целый ряд унылых маразмов. Чтобы выполнить горящий план в фотоателье, его работники принимаются…фотографировать друг друга. Но это ещё половинка маразма, так сказать небольшая прелюдия к маразму главному. Главный герой повествования — Володя выиграл в лотерею 10 000 рублей. Ура!!!!… Но.
Но деньги-то на покупку облигации он позаимствовал из кассы взаимопомощи, которой сам же и заведовал. Деньги в кассе были формально общие, значит и выигрыш (по идее) нужно как-то поделить. Люди затевают товарищеский суд над Володей, стыдят его, обвиняют. Смысл не в том даже, что он взял деньги без спросу. В кадре — чёрная зависть к деньгам, которую уже невозможно скрыть ни фасадом красивых слов, ни прочими призывами к справедливости. Но даже и это можно поставить куда как веселее. А мы снова видим безнадёгу бытия и серейшую скуку Города Зеро. Куда податься? А некуда. Алевтине — лишь бы замуж, Пете — лишь бы выпить, красивой Лидии Сергеевне — лишь бы под кого. Поиски смыслов упираются в бетонную стену, за которой — ещё одна, ровно такая же. И уже не спасает ни Новый Год, ни алевтинкины обновки, которые (если честно) — прямо Андре Курреж.
Источник