Еще 5 лет назад большинство россиян называли себя демократами и либералами, а от власти требовали установления режима равных возможностей и борьбы с коррупцией. Это наглядно показывает, что нынешний тренд общества на мракобесие, возникший под влиянием телепропаганды, можно легко преодолеть.
В 2010-11 годах российская власть стояла на развилке модернизация (демократия) – консерватизм. Исследования социологов показывали, что большинство населения выступали за демократический путь развития страны. В ноябре 2010 года доктор философских наук, профессор, зав. кафедрой социологии и психологии политики факультета политологии МГУ Елена Шестопал на конференции РАПН «Изменение России: политические повестки и стратегии» представила доклад, что из себя представляет мировоззрение россиян (частично доклад опубликован в журнале «Полис», №2, 2011 год).
«Некоторые эксперты, например Николай Петров, описывая суть консервативной повестки дня, сводят её к «сырьевой экономике и охранительной политической системе». Авторы доклада «Консервативная модернизация – 2010: конфигурация власти и новая политическая повестка дня» Д.Орлов, Д.Бадовский, М.Виноградов говорят о том, что «разговоры о рывке в постиндустриальное общество в условиях фактической деиндустриализации наивны и непродуктивны». Но во всех вариантах консервативная повестка дня содержит элементы экономической политики, опирающиеся на сырьевой сектор. В политической сфере – это опора на правящую партию-гегемон при декларативном одобрении демократических институтов.
Социальная политика консерваторов направлена на то, чтобы сохранить стабильность и сдержать социальные протесты. Модернизационной повестке дня консерваторы противопоставляют сохранение существующей политической системы с фасадным характером демократии, но с большей или меньшей устойчивостью экономического развития.
И эффективность той или иной повестки дня во многом будет зависеть от того, какую из них готово поддержать общество.
Начнём с того, какова в целом поддержка населением власти, доверие власти в целом, её отдельным лидерам и институтам. Президенту (Медведеву) полностью доверяют 57% населения, частично доверяют 13% и не доверяют 26%. Премьер-министру (Путину) доверяют 61%, отчасти доверяют 26% и не доверяют 13%. Эти показатели говорят о доверии лично первым лицам государства и ничего не говорят о доверии власти в целом. Более того, в нашем опросе, где был задан открытый вопрос о том, кому из политиков доверяют респонденты, мы получили намного более низкие уровни доверия первым лицам государства: соответственно 31% у Путина и 16% у Медведева.
А общее число положительных ответов на открытый вопрос «власть в России – это…» показал существенное преобладание негативного восприятия власти над позитивным: 59% и 13% соответственно. Эти данные очень важны для понимания ситуации с поддержкой «модернизаторской» или «консервативной» повестки дня, так как по многим конкретным темам повестки, как показывают опросы, поддержка их напрямую связана с личным доверием президенту или премьеру. Так, это относится к тому, верят ли респонденты в то, что ситуация с модернизацией улучшится через год: 37% верят, что улучшится, а 22% не верят.
Если же посмотреть на то, что хотят видеть граждане в идеальной власти, то мы обнаружим, что на первом месте стоят её определения как демократической. Есть, конечно, часть общества, которая испытывает тоску по сильной руке, но она не так велика, как принято считать. А вот такие качества реальной власти, как легитимность, честность, справедливость и ответственность находятся в явном дефиците. Но это не политические, а скорее моральные дефекты власти, которые препятствуют доверию к ней у общества. И мерами по борьбе с коррупцией или технологическими нововведениями моральные ценности не заменишь.
Другой вопрос, дающий представление о психологическом климате в обществе, это открытый вопрос: «Более всего меня возмущает…»
И снова данные говорят о том, что в своем принятии или непринятии той или иной политической повестки дня граждане будут ориентироваться не на конкретные технологические решения экономических или политических проблем, а на стоящие за этим моральные ценности, такие как честность, справедливость, порядочность, искренность. Приведённые данные свидетельствуют о том, что негативных оценок демократии, власти и политиков не так много на общем позитивном фоне, но в том сегменте общества, который испытывает недовольство властью, интенсивность эмоционального протеста достаточно велика, и граждане остро чувствуют оторванность власти от общества, социальную несправедливость.
Политические пристрастия респондентов с негативными настроениями различны: это и правые, и левые, и националисты, и космополиты. Вообще же политические пристрастия, как их определяли сами опрошенные, напрямую не соотносятся с поддержкой тех или иных партий или их идей. По данным нашего исследования, респонденты определи свои политические предпочтения следующим образом:
Хотя считается, что после 1990-х годов у населения выработалась стойкая аллергия на демократию и демократов, но к настоящему времени почти у трёх четвёртых среди наших респондентов утвердилось позитивное эмоциональное отношение к демократии. Анализ ответов на открытый вопрос «Демократия для меня – это…» показывает, что, как и в середине 2000-х годов, в настоящее время число граждан позитивно и нейтрально оценивающих ценности демократии, весьма высоко: 78,7% против 21,3%, давших негативные характеристики. В 2006 году эти цифры составляли соответственно 87% и 13%. Некоторое снижение позитивных и нейтральных оценок и рост негативных оценок можно объяснить тем, что нынешние граждане более чётко отделяют идею демократии от её реального воплощения на практике.
Как показал количественный анализ категорий, представленных в суждениях респондентов, выделяются, по меньшей мере, три типа представлений о демократии. С некоторыми допущениями их можно охарактеризовать как либерально-индивидуалистический и авторитарно-коммунитаристский типы, а также тип смешанный, совмещающий либеральные и авторитарные ценности. Группировка ответов дает следующее соотношение:
Несмотря на рост либерально-индивидуалистических взглядов на демократию, ещё больше возросло число сторонников коммунитарно-авторитарных представлений. «Либеральное понимание» демократии характеризуют идеалы свободы в разнообразных вариантах: это «свобода слова и мнений», «свобода выбора», в том числе политического, «соблюдение прав и свобод личности». К ценностям свободы примыкают идеалы «личной и экономической независимости». Неотъемлемой частью либеральных представлений о демократии являются «ответственность государства перед обществом», а также «равенство в правах» и «равенство возможностей».
«Авторитарно-коммунитаристские представления» о демократии отличаются преобладанием категорий силы, власти и подчинения, дисциплины, требованиями установить жёсткий порядок, апелляциями к закону и моральным нормам. Властные отношения здесь выстраиваются по линии противостояния абстрактных «власти», «государства», «правительства» и «людей». При этом власть наделяется характеристиками «сильная», «законная», «честная», «справедливая», а народ рассматривается как «свободный», «благородный», «патриотичный».
Авторитарно-коммунитаристские представления пронизаны потребностями в безопасности и любви. В целом демократия воспринимается, скорее, как морально-нравственная, чем политическая категория – «реализация чаяний народа».
Если либеральная составляющая повестки дня при этом стала менее востребованной, то индивидуализм, наоборот, явно возрос. Что касается консервативной или, точнее, авторитарно-коммунитаристской модели демократии, то она явно актуализировалась . Примечательно, что при этом «соблюдение законов» резко пошло вниз, а «активизм», ценность скорее либерального типа, наоборот пошла вверх и заняла первый ранг среди иных ценностей. Очевидно, что та политическая демобилизация, которая была частью стратегий и либералов, и консерваторов, себя исчерпала.
Говоря о демократии, в которой «модернизаторы» видят условие развития страны, стоит отметить, прежде всего, что отношение к демократии в нашем обществе намного позитивнее, чем это было в 1990-2000-х годах. Как показывают наши данные, и общая позитивная оценка демократии, и вполне зрелая позиция граждан по отношению к политическому участию, позволяет говорить о том, что патернализм, хотя он и имеет место в определённых сегментах общества, не является столь повсеместным, неизлечимым и закоренелым дефектом нашего общества, как это представляется либералам.
Более того, в трактовке демократии и авторитаризма необходима большая осторожность: не оправдано отождествление коммунитаристских традиций нашей политической культуры с собственно авторитаризмом. Реакция населения на хаос 1990-х, приведшая к запросу на «порядок», вовсе не то же самое, что стремление к жёсткому авторитаризму. По нашим данным, соотношение между либерально-индивидуалистическим и авторатарно-коммунитаристским типами сознания позволяет говорить об их примерном паритете и позволяют модернизаторам рассчитывать на поддержку довольно существенной части общества, если они сумеют учесть запросы людей и особенности их менталитета в своей повестке дня.
Консервативная повестка дня с её акцентом на стабильности находит поддержку в настроениях общества. Граждане всё ещё не удовлетворили свою базовую потребность в безопасности. Страх перед возможным повторением кризиса вызывает беспокойство и тревогу. Отсюда и запрос на ценности стабильности и порядка. Но если для консерваторов в других странах характерен акцент на моральных ценностях, то отечественные консерваторы не придают этим ценностям большого значения. И здесь мы видим расхождение между запросом общества и предложением консервативной повестки дня. Поскольку консерваторы в своей экономической стратегии опираются на рыночную экономику, которой правит крупный бизнес, то идеи социальной справедливости не кажутся органичными этой повестке дня. Они скорее приличествуют партиям левой ориентации.
Источник