Европейский суд по правам человека постановил, что российский закон о запрете пропаганды нетрадиционный сексуальных отношений среди детей является дискриминационным и нарушает право на свободу самовыражения.
По решению суда Россия должна выплатить трем активистам ЛГБТ-движения порядка 50 тыс. евро компенсаций за нарушения их прав. Минюст России уже заявил, что будет оспаривать это решение. О том, как будут развиваться события после решения Европейского суда, и будет ли Россия пересматривать законодательство, рассказала директор Центра защиты прав СМИ Галина Арапова.
То, что такое решение будет принято, было ожидаемо, потому что сама по себе норма действительно очень расплывчато сформулирована и дает возможность для ее произвольного применения. Об этом Европейский суд и говорит. Любая норма права, когда она сформулирована нечетко, дает возможность для ее субъективного толкования и произвольного применения. Гражданин, прочитав эту норму закона, не может соотнести свое поведение с ограничением, которое установлено законом, он не знает, чего не надо делать, чтобы тебя не наказали. То же самое характерно для норм по делам об экстремизме, например, а попробуйте понять, чего нельзя делать по делам, например, об оскорблении чувств верующих.
Важно отметить, что не так часто Европейский суд указывает в своем решении на то, что качество закона, на основании которого государство вмешалось в права заявителя, не отвечает требованиям качества закона. Еще реже, буквально в единичных случаях, Европейский суд признает, что даже сама цель принятия закона противоречит Конвенции и не отвечает тем законным целям, ради которых допустимо государствам вводить ограничения прав человека. Применительно к возможным ограничениям свободы слова, исчерпывающий перечень целей установлен в ч 2 ст. 10 Европейской конвенции.
А в этом деле признаны нарушенными оба критерия — и качество нормы национального закона признано несоответствующим требованиям нормы права, каковым она должна быть, и цель его принятия нельзя признать отвечающей законным целям установленным Конвенцией, и в решении это серьезно анализируется и Суд подробно мотивирует свое решение. Можно не быть членом ЛГБТ-сообщества или представителем сексуального меньшинства, но принятие такого закона влечет за собой ряд негативных последствий для общества в целом. Например, в образовательных учреждениях возникнут проблемы с сексуальным просвещением детей, невозможно гарантировать соблюдение прав и недискриминацию учителей и подростков, гомосексуалов, непонятно что именно является «пропагандой», такое регулирование наверняка усилит гомофобию в обществе и не будет способствовать уважению прав людей, которые отличаются от традиционного большинства.
Европейский суд также указывает на то, что конвенция на самом деле не влечет защиту нравственности несовершеннолетних. о есть эти ограничения у нас мотивированы необходимостью защиты прав детей, а на самом деле это влечет нарушение их прав, в том числе на то, чтобы быть информированным, понимать какие-то фундаментальные вопросы, видеть разнообразие людей в этом мире, мешает детям понимать такие важные принципы, как равноправие, дискриминация, в том числе по признаку сексуальной ориентации.
В идеале должна быть не только выплата компенсации конкретным заявителям, но и изменение законодательства.
С точки зрения исполнения решения суда все гораздо проще. ЕСПЧ установил нарушение статей конвенции и присудил компенсации заявителям. Вот эту компенсацию Российская Федерация должна выплатить из своего бюджета конкретным трем заявителям по этому делу. Но, учитывая, что высказанная Европейским судом позиция о некачественной норме закона фактически обязывает государство, которое добросовестно исполняет свои международные обязательства в рамках конвенции, изменить законодательство, то в идеале должна быть не только выплата компенсации конкретным заявителям, но и изменение законодательства.
Однако, Министерство юстиции будет обжаловать это решение, потому что, конечно, им сильно не хочется менять это законодательство. Минюст подаст ходатайство президенту Европейского суда, и они будут решать вопрос о передаче дела под юрисдикцию Большой палаты Европейского суда, где уже не 7, а 17 судей Европейского суда могут пересмотреть это дело.
Это все, конечно, оттянет немножко вступление решения в силу. Если Европейский суд откажет в передаче пересмотра дела под юрисдикцию Большой палаты, то решение в этот же день вступает в законную силу, и в течение трех месяцев после этого Россия должна выплатить компенсацию, установленную судом. Если они передадут на пересмотр, то, соответственно, нужно будет ждать, пока Большая палата вынесет свое решение.
Относительно мер общего реагирования, будет ли Россия проводить законодательную реформу и менять что-то, я сильно сомневаюсь. А это означает, что любая аналогичная жалоба на применение этой нормы КоАП будет практически сразу приводить к аналогичному решению Европейского суда, потому что он уже высказал свою позицию по этому вопросу.
Комитет министров Совета Европы также может указать Российской Федерации на необходимость проведения реформы этой части законодательства и отмену этой нормы. Меры общего реагирования многие страны — и Россия здесь не исключение — не любят применять. Одно дело выплатить компенсацию по конкретному делу конкретному заявителю, другое дело — менять законодательство. А тем более когда для них этот вопрос политический и принципиальный.