Сенатор Антон Беляков внес в Думу законопроект о запрете «пропаганды криминальной субкультуры» в соцсетях и СМИ. Роскомнадзор получит право блокировать данные сайты без суда. Таким образом, законодатели (или часть их) всерьез полагают, что именно СМИ и соцсети несут ответственность за рост популярности феномена АУЕ («арестантский уклад един», «арестантское уркаганское единство») и выход — в ужесточении цензуры.
Речь именно об АУЕ — это следует из пояснительной записки, и она дает некоторое представление о Федсобрании — качестве если и не его умов, то его знаний о стране Россия. АУЕ в записке изображено «синими китами» для бедных и неблагополучных: в технологиях работы администраторов «групп смерти и «сообществ АУЕ» найдено «много общих черт». Это абсолютно поверхностный взгляд и это незнание страны. «Группы смерти» — действительно интернет-феномен, это про подростковую психологию и про то, как себя убивать, и это безусловно должно пресекаться.
Криминальная субкультура (так это именуется в записке) возникла, мягко говоря, задолго до интернета. И, не зная рожденного ею свода правил не выжить не только в зонах и тюрьмах, но и на огромных пространствах нашей страны, в маленьких городах и на окраинах индустриальных центров, в той самой «ледяной пустыне» (по формуле обер-прокурора Синода Победоносцева). Эти «понятия» создавались веками. И вот, судя по инициативам власти, проблема ей видится не в самой «ледяной пустыне», а в том, что правила выживания в ней активно распространяются среди детей. Но поможет ли блокировка?
В Москве школьники не собирают в общак, поэтому, наверное, таково и понимание АУЕ: страшилка, модный мем, игра и провокации в соцсетях. Разобраться с ними, и всё. Раньше говорили: чего нет в телевизоре, того нет в жизни. Сейчас обратное: это лишь в соцсетях, к жизни отношения не имеет. Для России же решительно не ясно, при чем тут соцсети: АУЕ — это повседневность огромных территорий. Например, меня нет в соцсетях, нет моих детей, нет за единичными исключениями никого из моего круга, нет детей этого круга, значит, мы вообще не должны бы никак пересекаться с этой темой, мы невидимы, тем не менее все посвящены в тему АУЕ, все с ней лично сталкивались. Можно было бы понять разработчиков законопроекта, если б они работали в законодательном органе Москвы, откуда кажется, что жизнь вне ее — не всерьез.
Но мы говорим о Федсобрании. Благодаря которому в замкадной России подушевые бюджетные расходы меньше московских на порядок, а в глухой провинции и на порядки. Даже в миллионниках — во много раз, сумма всех их бюджетов в пять раз меньше одного московского. Вот что имеет самое прямое отношение к теме АУЕ, а не соцсети. Наверное, россияне что-то пропустили, и в Конституции записано, что они с москвичами люди разного сорта. А еще с крымчанами и чеченцами, где подушевые бюджетные субсидии в 16 и в 2,3 раза превышают среднероссийские. А есть еще Южная Осетия и Абхазия — на тамошние души субсидии из бюджета РФ больше в 26 и в 5 раз.
Все очень наглядно, дети Забайкалья воочию видят, что российское государство в их местности — фейк, банкрот: счета их школ, других бюджетных учреждений, призванных, например, бороться с лесными пожарами, блокируют из-за долгов перед пенсионным фондом и ЖКХ. Зарплаты — через суд. Кого, смешной вопрос, народу в диких степях уважать: президентов-губернаторов или авторитетов, воровскую масть? И что оргкомитеты против орккомитетов?
Ледяной пустыни бояться можно по-разному. Запретить упоминать ее — не лучший способ. Для борьбы с АУЕ надо не сайты цензурировать, а заниматься экономикой и федеративными отношениями: чем лучше экономическое состояние региона/города, тем меньше криминальная составляющая. Надо менять всю систему статистики и отчетности органов — иначе влияние идеологии АУЕ не отследить и не упредить, сейчас это просто нечем фиксировать и некому изучать. И нечего АУЕ противопоставить.
А с пропагандой криминальной идеологии борются совсем не так. Недавно разговаривал с генералом из системы ФСИН:
Нынешняя же «борьба», попытки цензуры отражают всего лишь то, что до удачно засевших во власти, до застопоривших социальные лифты начинает доходить: АУЕ — это не проблема подростков, это их, толстомордых и холеных, проблема. Молодежь так устроена, что она ушедшие без них лифты ждать не будет, и она найдет путь помимо навязываемого мейнстрима. АУЕ — чем в диком поле не лифт? Не механизм передела власти и ресурсов?
Источник