Юноша готовится к поступлению в семинарию и живет на приходе у знакомого игумена… Нет, секса в этой истории 80-х годов не будет.
…Послушания, которые нес Валерий у отца Давида, были ему действительно знакомы, да и батюшка был по-отечески добр и мягок к нему. У родителей тоже не было причин для беспокойства. Месяц пребывания его в Вильнюсе прошел незаметно. Пока не случилось нечто непредвиденное. Что невозможно было предвидеть.
Правящий архиерей по какой-то причине остался без транспорта в этот день. Отец Давид вызвался отвезти его, куда тому требовалось, благо молодой водитель Валерий всегда под рукой. Старый владыка сел в автомобиль на переднее пассажирское место, Давид занял место позади архиерея и Валера дал ход. Когда они проехали несколько перекрестков, архиерей потянулся рукой к бардачку и стал шарить рукой внутри. Не найдя там ничего, что его бы заинтересовало, он вопросительно уставился на Валеру и резко произнес:
— Где?
— Что где? — не понял вопроса парень.
— Папиросы где?
— Я не курю, владыка. — Валера думал, что ему устраивают проверку.
— Да мне до тебя дела нет! Я хочу курить. Папиросы где?
— Я не вожу с собой такого. А надо?
— Ты всегда должен возить с собой папиросы! Здесь всегда должны быть папиросы, в этом бардачке, на случай, если я захочу курить, тебе понятно?!
Валерий посмотрел в зеркало заднего вида и встретился глазами с игуменом Давидом, который, вжавшись в кресло, готов был провалиться сквозь машину и сквозь землю тоже. Глаза его выражали страх. Глаза священника. Глаза монаха. Глаза старца, который нам, нынешним, известен смелыми призывами к сугубому покаянию тех, что были недовольны избранием другого птенца из славного гнезда никодимова в Святейшие Патриархи всея Руси.
— Для меня это ново — возить в машине папиросы для архиерея. Насколько я знаю, архиереи не курят.
— Что?! Ты кто такой, сопляк, чтобы мне указывать?! — заорал на водителя архиепископ…
…и машина вдруг остановилась. Валера через плечо кинул ключи от авто отцу Давиду, вышел, хлопнул дверью и пошел пешком, оставив растерянного игумена в одной клетке с разъяренным архиепископом посреди города, которому никакого дела не было до двух попов, что, имея автомобиль, не умели им управлять.
Придя домой, молодой человек спешно собрал свои вещи и уехал на вокзал задолго до приезда своих попутчиков. С вокзала он позвонил отцу Давиду, который убитым голосом произнес:
— Ну что ты наделал? Сейчас отрицательную характеристику напишет архиерей…
— До свидания, отец Давид,- попрощался Валера и повесил трубку.
Он приехал в Москву, забрал документы из семинарии и более ни разу не изъявлял желания быть священником.
***
Вот так бы и реагировать на каждого зарвавшегося хама с панагией или крестом.
Из сегодняшнего: молодой и недавний епископ в алтаре орет на священника: «я тебя на такой приход пошлю, что твои дети с голоду сдохнут!».
Ну заигрался поганец в византинизм и «преемника апостолов». Бывает. Нередко. Но как этих ролевиков возвращать в реальность? Как научиться говорить им: game over?
Терпение чужого хамства бывает полезно для глубины своей души, но крайне вредно для той религиозной организации, которую хам «окормляет» или от имени которой хамит.
И не есть ли это тема для сложнейшего богословского исследования: как из в общем-то хороших мальчиков-семинаристов появляются деспоты без всяких кавычек, презревшие правила не то что евангельской, но и общечеловеской морали и порядочности? Что в нашей системе и в богословии помогает такой их человеческой деградации?
И если даже изначально хорошего человека продвижение по ступеням духовной иерархии не осветляет, а портит, значит, дело уже далеко не в личностях и не в личных немощах и грехах, а в том, как церковная система калечит людей, делающих в ней карьеру, и какие богословские тезисы способствуют этому уродованию.
***
Священник, который многих архимандритов готовил к их епископским хиротониям (пояснял им церемониал: куда идти, где и кому кланяться, и т.п.), как-то сказал мне:
«Отец Андрей, ну ты профессор богословия, объясни мне, что происходит на епископской хиротониии? За день до хиротонии это — сама любезность: «Батюшка, дорогой, подскажите, батюшка, поясните…». Но уже через час после хиротонии: «Пойди сюда, отнеси это!». Не знаю как насчет Духа Святаго, но дух хамства в них вселяется немедленно…»